Никто из работников нашего заведения, гордо именовавшегося рестораном, но по контингенту и обслуживанию тянувшего разве что на титул сомнительного кафе, не смог бы точно сказать, когда на заднем дворе объявился Палыч. Весьма колоритный бомж явно обладал творческими наклонностями, о чем говорили его очки в оранжевой оправе без стекол, длинная, заплетенная косичками борода и умопомрачительная блузка с жабо, прежде принадлежавшая, видимо, даме грандиозных размеров. Стиль одежды Палыча мерк по сравнению с его харизмой. В восемь утра, когда все обремененные рабочими заботами люди ходили с мрачным выражением лица, Палыч уже вовсю травил анекдоты. Причем, реакция слушателей его совершенно не заботила – каждый свой перл бомж сопровождал заливистым смехом и не нуждался в благодарной публике. Поразительнее юмора Палыча были только его вокальный талант и удивительная память – порой его прорывало на просвещение общественности, и он начинал сыпать малоизвестными историческими фактами. Никогда не ошибался и не путался в датах – наши специально проверяли и даже предположили, что наш дворовой постоялец на самом деле спившийся профессор-историк. Кстати, пил Палыч по сравнению с другими сирыми и убогими немного, но если уж брался за спиртное, то подходил к делу со всей ответственностью, а на утро был снова свеж и бодр. Как-то раз, пребывая в особо хорошем расположении духа, бомж пристал с разговорами к официантке. — Куришь, Лизка? Тебе ж нельзя, — заговорщицки подмигнул бывший интеллигентный человек и задумчиво уселся на лавку. Уж не знаю, что ему ответила Лизавета, но через два дня она объявила о своей беременности, и, хихикнув, добавила, что наш Палыч ясновидящий, раз намекнул на пополнение раньше, чем сама будущая мама узнала о своем интересном положении. За бомжем закрепилась шутливая слава Нострадамуса, а история с беременностью имела еще более странное продолжение. Месяца через три та же очаровательная Елизавета разругалась с мужем. Супруг улетучился в неизвестном направлении, а мы всем женским коллективом вытирали слезы потенциальной матери-одиночки. Палыч вынырнул из ближайшей подворотни, по своему обыкновению отпустил анекдотец и неожиданно брякнул: — Да не сохни ты по нему так, Лизка. У тебя вон скоро такие пацаны будут, защитниками станут. Стоит ли говорить, что через три недели врачи обрадовали Лизу новостью о том, что она ждет двойню. Слава бомжа-провидца перестала быть просто шуткой – девчонки стали донимать Палыча вопросами. Он безошибочно предсказывал трудности и радости в делах амурных. В соседнем здании начался ремонт, и наш ведун, видимо, чтобы подзаработать или сбежать от наших расспросов, подвязался на объект разнорабочим. Платили ему вдвое меньше, чем нелегалам, да он не жаловался. Шмыгал носом, курил самолично купленные папиросы, а не стреляные сигаретки и скромно заявлял: «Да я так там, на подхвате…» Я лично не испытывала на себе магические умения бомжа – мне как-то неудобно было делиться с незнакомым человеком личными проблемами. Тем вечером он подошел ко мне сам, посмотрел с прищуром и грустно так протянул: — Маш, ты бы не ночевала сегодня дома, сходи лучше подругу проведай. Я перепугалась. Родители вот уже две недели отдыхали на море, и квартира была в моем распоряжении – ехать на другой конец города к подружке не хотелось, но зная о способностях Палыча, я не рискнула его ослушаться. Утро следующего дня началось со звонка соседки и недовольного ворчания подруги – еще бы, Ирине Владимировне вздумалось трезвонить в шесть часов. Мне как-то сразу стало не по себе. Из сбивчивого рассказа соседки я поняла, что меня ограбили – Ирина как раз выходила выгуливать собак и заметила, что входная дверь приоткрыта. Полиция, понятые, опись пропавшего имущества, неприятный разговор с вернувшимися родителями и горе в их глазах – все отошло на второй план, когда мне в голову вдруг пришла страшная и одновременно простая мысль. Если бы Палыч не предупредил меня об опасности, воры запросто могли расправиться со мной. В первую же смену после вынужденных отгулов я вручила бомжу целый пакет его обожаемых апельсинов, бутылку коньяка и от души поблагодарила за спасение. Глядя на Палыча, удаляющегося в сторону своей любимой подворотни, я задумалась, а вдруг он на подхвате не только на стройке, но еще и успевает помогать каким-то неведомым светлым силам.
