С 1690 года способов избавиться от жены в Англии было пять — церковный суд, прошение в парламент, акт нотариуса, побег с любовницей или продажа супруги на рынке. Церковь хоть и могла расторгнуть брак, но запрещала снова жениться. Побег же лишал мужа имущества. К тому же суды да нотариусы — всё это было дорого и долго. Вот и получалось, что рынок был самым подходящим местом для разводов — дёшево и сердито. Недаром Иван Грозный лет за 100 до тех событий назвал англичан «мужиками», которые только и «ищут своих торговых прибытков». Выходит, прав был наш царь!
«В припадке супружеского безразличия…»
Ритуальный обычай продажи жены в Англии упомянут в 1692 году, когда «Джон, сын Нафана Уайтхауса, в Типтоне продал свою жену господину Брасергёрдлу». Через 4 года власти спохватились, и некий Томас Хит Маулстэр даже был оштрафован за «сожительство незаконным образом с женой Джорджа Фулера из Чиннера… купивееумужаза 2 фунта стерлингов». Но было поздно — купля-продажа жён пошла «гулять» по всей стране. А пышным цветом расцвела в XVIII веке.
До принятия Закона о браке 1753 года венчание в Англии с записью в церковной книге не было юридическим требованием. Главными факторами у простолюдинов считались согласие сторон и возраст, установленный законом для брака: с 12 лет для девочек, с 14-для мальчиков.
При этом жена не могла владеть собственностью и сама считалась имуществом мужа. А потому возьми, например, она у кого-то денег, долг ложился на его плечи. Выходило, что прогнать опостылевшую супругу просто так ни один мужчина не мог — ещё наделает долгов, бедолага, а он плати! Подать в церковный суд «на разделение постели и стола»? Это что же — прилюдно заявить об изменах или побоях, да ещё самому и платить за сей позор? Ну уж нет! Публичные торги на рыночной площади были явно меньшим из всех зол.
Сделка была чисто символической — покупатель женщины и её цена были известны заранее. Только вот свидетелей надо было как-то заманить, чтобы потом, в случае чего, они бы подтвердили: мол, своими глазами видели и ушами слышали, что Мэри или Кэт — Джиму или Питу больше не жены. Вот британцы и придумали аукционы. Ошейник на талии, руке или шее женщины, а также верёвка или сплетённый из ленточек поводок, за который вёл её муж, были лишь началом представления. Дальше азартно торговались за каждый шиллинг или пинту пива, подкрепляя действо крепким словцом…
Так что аукционы в Британии, Ирландии и Шотландии от безлюдья не страдали. Правда, некоторые мужья и без них прекрасно обходились. В марте 1766 года плотник из Саутворка продал свою жену «в припадке супружеского безразличия в пивной».
А протрезвев, умолял её вернуться, но супруга отказалась. Так писали газеты — а они издавались в Англии уже с 1621 года.
Камни в чулках
Сельское духовенство и судьи обо всём знали, но закрывали на это глаза. Записи о такого рода сделках были найдены в регистрах крещения. Например, в Эссексе в 1782 году фиксировался факт рождения в таком «аукционном» браке ребёнка: «Эми — дочь Моисея Стеббин-га и его купленной жены, доставленной к нему на поводке».
В 1819 году судья в графстве Дерби сделал-таки попытку брачный торг остановить, но был закидан камнями! Да ещё после бормотал какую-то невнятицу в своё оправдание: «Хотя настоящей конечной целью для моей отправки полицейских было предотвращение этой скандальной продажи, очевидным мотивом является сохранение общественного порядка… Что касается самого акта продажи, то я действительно не думаю, что имею право предотвратить её или даже просто чинить ей какие-либо препятствия, потому что она опирается на обычай, сохраняемый народом…».
Тех, кто не мог содержать семью, даже принуждали к сделке! Так случилось, например, с Генри Куком в 1814 году. Власти на основе «Закона о бедных» заставили его продать жену состоятельному мужчине, вместо того чтобы поселить её с ребёнком в работном доме вместе с мужем. Жену Кука привезли на Кройдонский рынок за счёт казны и продали за один шиллинг. Приход ещё и «свадебный обед» оплатил!
Публика реагировала на аукционы с жаром, иногда и чрезмерным. В 1828 году в Эдинбурге женщины пришли в ярость из-за мелочности скряги-мужа и набросились на него. Зрителям, что хотели отбить продавца, тоже досталось. Сняв чулки, женщины положили в них камни и пошли стеной!
В итоге жены, похоже, решили взять дело в свои руки, а некоторые принялись рулить собственными продажами. Одна жительница Плимута в 1822 году выкупила себя сама — желая избавиться от мужа, она передала ему деньги через своего агента, якобы от неизвестного «продавца». В 1830 году в Уэнлоке (графство Шропшир) муж уже было продал жену с детьми за 2 шиллинга 6 пенсов, как вдруг «смутился и попытался прекратить сделку, но Мэтти вынудила его продолжить. Она хлестнула передником по лицу своего мужа и сказала: «Негодяй. Я должна быть продана. Я хочу перемен»!
В поисках «торговых прибытков»
Газеты немало разжигали интерес обывателей к интимной стороне дела брачных продаж. Ну, например, о сделке в сентябре 1815 года на рынке Стейнс журналисты писали: «Три шиллинга и четыре пенса были предложены за лот, никто не решился бороться с заявителем за белокурый объект, чьи достоинства могли быть оценены только теми, кто знал их. Этот покупатель мог похвастаться долгим и интимным знакомством».
В XIX веке торги за жён на базарах уже не были уделом лишь деревенских простачков. Лишь пятая часть таких разводов-браков приходилась на сельскую местность, остальные же продавцы-покупатели трудились кузнецами, трубочистами или разнорабочими на городских стройках. Попадались средь любителей аукционов и люди состоятельные. В Мэйдстоуне в январе 1815 года Джон Осборн решил продать супругу на местном рынке. Но рынок не работал, и продажа произошла «напротив угольной баржи на Эрл-стрит». Жена и ребёнок благородного господина «ушли с молотка» за один фунт к новому владельцу Уильяму Сержанту.
Во второй половине XIX века цены взлетели. Во время брачной сделки 1865 года женщина с детьми была продана за 100 фунтов стерлингов плюс по 25 за каждого её ребёнка (сегодня это было бы примерно 10 тысяч фунтов).
Пресса принялась романтизировать куплю-продажу жён, порой и с перебором. О самой известной истории сообщил ежемесячник The Gentleman’s Magazine («Журнал для джентльменов»). Дело якобы было так. Некий герцог Чандос во время пребывания в деревенской гостинице увидел, как конюх избивал свою жену. Лорд вступился за неё и выкупил за полкроны. Это была молодая красивая женщина; герцог дал ей образование и после смерти мужа-конюха женился на ней.
На смертном одре она собрала весь дом, рассказала свою историю, и вывела из неё трогательную мораль об опоре на провидение, «поскольку из самой жалкой ситуации она была внезапно поднята на одну из величайших вершин процветания». Затем попросила прощения у каждого и щедро всех одарила, умерев почти в тот же миг. Хотя за достоверность этой истории трудно поручиться. Более правдиво выглядит рассказ о женщине, которая в полицейском суде Лидса в 1913 году поведала, что супруг продал её за фунт стерлингов своему коллеге. Выходит, купля-продажа жён «дожила» аж до XX века!
